Как узнать что вы НЕ готовы к родительству? Роды

Книга: Беременность. Консультации акушера-гинеколога и психолога
Авторы: Г. Г. Филиппова, Е. И. Захарова, Е. Ю. Печникова

Физическая неготовность к родам определяется медиками и выявляется обычно на последних приемах у акушера или при поступлении в родильный дом. А психологическая неготовность к родам обнаруживается уже в самом процессе родов и проявляется в состоянии женщины, ее переживаниях, неспособности регулировать свое поведение, контролировать ситуацию.

Можно обозначить несколько вариантов отношения женщины к родам, которые проявляются в самих родах и сохраняются позднее в воспоминаниях, отражающих недостаточную психологическую готовность к этому важному этапу родительства. Они могут быть выражены несколькими обобщающими «формулами».

При настрое на роды как на способ самореализации, при ожидании от самого родового процесса переживаний высшего блаженства (духовного слияния с высшей энергией космоса, актуализации своей творческой сущности, настрой на «сладостные» или «счастливые» роды и т. п.) или при описанном выше защитном игнорировании трудностей этого процесса (некритическом эйфорическом состояние в беременности и перед родами) — реальные переживания в родах, длительность и сила физического и психического напряжения, боль в схватках (которая от неожиданности кажется гораздо сильнее, чем могла бы быть), обстановка роддома, вдруг возникающие непредвиденные повороты событий (особенно при домашних родах), отношение врачей, поведение партнера и т. п. расцениваются как «суровое, незаслуженное наказание».

Радужные ожидания не оправдались, надо работать изо всех сил и терпеть боль, справляться с возникающими трудностями, выходить без потерь из явно не сложившейся ситуации (когда вместо ярких, положительных впечатлений — мучающиеся или паникующие другие роженицы, неотлаженное взаимодействие с врачами и партнерами и т. п.). В подобных случаях у женщины возникает паника, желание отказаться от продолжения процесса родов, который представляется беско-нечным. Ей кажется, что больше она не вытерпит и, конечно, не сможет дойти до конца. В такой ситуации роженица не способна сосредоточиться на действиях медицинского персонала, других участников и принять предлагаемую ими помощь.

При тревожном переживании беременности, страхе за свою несостоятельность, неготовности справиться с трудностями родов, неуверенности в поддержке и помощи специалистов женщина заранее настроена на то, что роды — это тяжелое, почти непосильное испытание, которое, однако, неотвратимо и его положено пережить. Такая необходимость переживается как «страшная кара за грехи» (свои собственные и всех, кто имеет к этому событию отношение: мужа, своих родителей, всего человечества, наконец). В подобных случаях, в зависимости от того, какую меру наказания женщина способна вынести, она будет либо «терпеть и мучиться» (вместо того, чтобы активно работать в родах), либо ее состояние будет аналогично описанному выше.

Сходным образом переживаются роды, когда женщина относится к ним как к необходимости «выстрадать награду». Так переживают роды женщины, для которых имеет ценность только то, за что приходится много платить (в данном случае — муками родов). То, что достается легко — обесценивается в их глазах. В будущем у них сохраняется стремление к жертвенности во имя ребенка, только тогда они чувствуют, что выполняют свой материнский долг. При конфликтах с подрастающими детьми их главный аргумент: «Я так мучилась, когда тебя рожала, всю жизнь и здоровье на тебя положила, а ты...» Такие сверхзатраты могут быть адресованы не только ребенку, но и другим близким, которые должны оценить усилия матери и отплатить ей за это (заботой, любовью, сочувствием, признанием, прощением, а иногда и материальными благами).

Во время родов женщина с таким внутренним настроем так же, как и в предыдущем случае, может оказаться в ситуации, когда страдания родов будут для нее чрезмерными, а вознаграждение — не стоящим их.

При неустойчивом, противоречивом (амбивалентном) отношении к беременности и будущему ребенку у матери часто возникает чувство вины за свои неправильные, с ее точки зрения, переживания. И муки родов могут стать для такой женщины своеобразным оправданием этих чувств: ведь, как ей представляется, она боится и не хочет именно этих страданий, а вовсе не появления ребенка и сопутствующих этому изменений в своей жизни. Возможен и другой вариант: этакое самобичевание за то, что долго не хотела обременять себя ребенком, делала аборты, недостаточно внимательно относилась к мужу, к матери, к другим своим детям. Тогда возникает отношение к родам как искуплению вины. Страдания воспринимаются как должное, и даже необходимое состояние, которое и не надо уменьшать. Но чувства удовлетворения такой процесс обычно не приносит. К тому же пропадает главный смысл родов, - результатом становится не рождение ребенка за счет активной работы матери, а снятие своей вины. После таких родов возможно чувство опустошенности и непонимания того, что же дальше. Искупление состоялось, но оно обращено в прошлое и никак не связано с будущим и самим ребенком. Хорошо, если роды прошли благополучно и сам ребенок — чудесное, здоровое и крепкое создание. Тогда он может стать наградой за испытанные муки. А если нет? Тогда вина еще не искуплена и процесс самобичевания надо продолжать. Но теперь средством искупления становится сам ребенок... И наказание может оказаться слишком суровым и уже несправедливым.

Если вина была тяжела (конечно, представление о такой вине и ее оценка — исключительно индивидуальны у каждого человека), то роды могут расцениваться как «недостаточно суровое наказание». Когда такое состояние возникнет в самом процессе родов, то дальнейший их ход может стать непредсказуемым. Однако чаще впечатление о недостаточности страданий в родах возникает уже после их окончания. Тогда искупающие муки должны продолжиться, и так же, как и в предыдущем случае, средством искупления вновь оказывается ребенок. Проявляться это может в том, что мать в дальнейшем жертвует всем для здоровья и счастья малыша, не задумываясь, есть ли в этом необходимость. Ведь смысл в искуплении своей вины, а не в пользе для самого ребенка. Все оценивается только с этой точки зрения. Но внешне должна быть причина самоотверженности матери: ясно ведь, что здоровый физически и психически, успешный в жизни, послушный, честный и вообще «положительный» ребенок не доставляет страданий матери, и она не нуждается в сочувствии и оправдании. А что из этого получается, догадаться несложно.

При настрое на роды как на способ самореализации и доказательства себе и всему миру (или его отдельным «частям » в виде мамы, мужа, старшей сестры и т. п.) своей женской и личностной состоятельности возможен, разумеется, и «положительный» — то есть ожидаемый — результат. Все сложилось, как надо: в меру пострадала и поработала, пережила экстаз слияния с космосом, проверка на прочность получила высшую оценку (свою и других). Основное чувство после таких родов: <Ура, я добилась своего!» Это один из самых сложных вариантов, так как вроде все хорошо, но на поверку оказывается, что рождалась в этом процессе только сама женщина, да и то не как мать, а как личность. А ребенок остается на обочине ее светлого пути самореализации. Женщина постоянно вспоминает и рассказывает другим, что пережила она и как этого добилась, и теперь готова со всеми поделиться своим опытом и далее убеждать других, что именно так все и должно быть. Но вот ребенка во всем этом как-то не видно. В крайнем случае, впечатления матери от «завершающего акта» прикладывания новорожденного к груди, когда круг замкнулся и она оказалась на вершине счастья и блаженства. В подобных случаях и каждый следующий этап развития ребенка расценивается как достижение матери, свидетельство ее успехов и совершенствования.

А малыш должен все это оправдать, но награда все равно достается матери.

Однако не всегда радужные надежды оправдываются. По ходу родов может оказаться, что задача сложнее, чем ожидалось. Тогда роды — это «кошмар и позор, которые необходимо забыть». Женщина может испытывать стыд за свою несостоятельность, страх потери контроля над собой и ситуацией. В таких случаях роженица слишком озабочена, как она выглядит, насколько соответствует ее поведение социально одобряемому или тому, которое «выучивала» при подготовке к родам, с тревогой ловит в глазах врачей и других участников родов осуждение или одобрение. Все это, во-первых, мешает ее сосредоточенной и активной работе в родах, а во-вторых, оставляет глубокое чувство вины и неудовлетворенности, а к основному результату — рождению ребенка — никакого отношения не имеет.

Встречается и такой вариант, когда роды расцениваются как рядовое, малозначимое событие. Хорошего в нем ничего нет (условия больничной палаты, боль, грязь, чужие люди и т. п.), но потерпеть можно, ведь деться некуда. Подобное отношение может возникать еще в беременности и сохраняться после родов. Женщины с таким настроем совершенно не склонны к активному участию в родах, предпочитают медикаментозное обезболивание, участие специалистов высшего класса и возможность после родов хорошенько отдохнуть. Они не спешат приступать к уходу за ребенком, возлагая эти обязанности на персонал роддома. Такое отношение обычно сопровождает беременность, которая наступает в результате рационального расчета и призвана решить не связанные с ребенком задачи матери.

Как видно, в этих случаях может обнаруживаться как несоответствие ожиданий и реальных переживаний в родах, так и их полное совпадение. Главным показателем недостаточной готовности женщины к родам служит то, что оказывается основным результатом родов: рождение ребенка и его состояние или, на первый взгляд, не связанные с этим переживания и последствия. Обычно это женщина не осознает полностью. Лишь проявляет ся неудовлетворенность, возникает тяжелый осадок, стремление постоянно возвращаться к воспоминаниям о родах или, напротив, избегать их. Из всего родового процесса как-то выпадает ребенок, ему не остается места в представлениях, реальных переживаниях и воспоминаниях женщины.

Разумеется, готовности к родам мы ожидаем не только от мамы, но и от папы. И он также может оказаться не совсем в «боевой готовности» (хотя правильнее было бы сказать — в рабочей готовности). Для будущих отцов характерны два крайних варианта «неготовности к родам». В одних случаях они полностью устраняются от этого события, аргументируя тем, что роды — дело женское, они сами знают (или подготовлены природой), что делать, а остальное возлагается на специалистов. Чаще всего это своеобразный уход от участия в столь важном событии, защита от всего пугающего и непонятного, что с этим связано. Не секрет, что жизнь и смерть — понятия неразрывные. И то, что имеет начало, автоматически предполагает конец.

Женщина в родах занимает активную позицию, с ней происходят ощутимые (да еще какие!) события, ей не до того, чтобы углубляться в философию, а кроме всего прочего, активная созидательная работа не оставляет места для мыслей о том, что результат этой работы конечен. Наоборот, это лишь начало пути длиной в целую жизнь.

Сознание мужчины во время родов свободно от телесных переживаний, он острее чувствует связь времен и событий. Возможно, для него эта связь слишком очевидна (что зависит от его собственного жизненного опыта), и в этом случае участие в родовом процессе, в котором он не может ничего изменить, не владеет ситуацией, может оказаться слишком тяжелым испытанием. Мужчина, в отличие от женщины, которая в родах сама рождается как мать (а не как ребенок), скорее ставит себя наместо рождающегося ребенка, переживая это событие как начало своей жизни, которое, как ни крутись, есть начало пути, имеющего конец. Да и эмоциональная насыщенность момента, выраженность борьбы за жизнь (со стороны матери, самого ребенка и всех присутствующих) способствуют подобным переживаниям. Поэтому таким будущим папам хочется держаться от родов подальше. Конечно, сами они это объясняют по-разному, иногда привлекая в качестве аргумента эстетические соображения, страх крови, медицинских учреждений, стеснительность и вообще неуместность своего присутствия. Причиной отстраненной позиции могут быть также неумение оказать поддержку и помощь, непонимание необходимости для женщины такого участия.

В других случаях папа, наоборот, готов взять все на себя и контролировать весь процесс, не доверяя ни самой женщине, ни медицинскому персоналу. Такое поведение тоже является следствием непонимания и страха перед родами, во многом сходно в своих причинах с предыдущим вариантом. Но способ разрешения проблемной ситуации будет прямо противоположный предыдущему: все делать самому, и делать активно. Пассивность невозможна, так как нагнетаются тревога и неуверенность, которые можно заглушить только прямым и директивным участием. Встречается и сочетание обеих позиций. Проявляется оно в том, что папа участвует в подготовке к родам, ходит с мамой на занятия, все конспектирует, разучивает упражнения и т. п., а перед решающим событием вдруг чувствует (причем может не осознавать явно это чувство), что не может в нем участвовать. Обычно возникает «объективная причина», которая может быть любой. Некоторые папы все же решаются на последний шаг. Но в процессе родов ведут себя неадекватно: либо пытаются диктовать супруге или даже врачу, что и как делать (сверяясь с книгой или конспектом занятий), объяснять им, что должна чувствовать женщина и как при этом действовать, либо в самый «нужный» момент все бросают, и приходится приводить в чувство их самих, причем в это нередко включается рожающая женщина.

Конечно, мужчине тоже надо родиться как отцу. Но, в отличие от женщины, он может сделать это постепенно и не участвуя в родах непосредственно (или даже опосредованно), если он к этому не готов.