Закон подсознательного ожидания

Не беспокойтесь о ребёнке, и с ним ничего не случится.

Часто можно слышать от родителей такие слова, обращенные к малышу: «Не залезай, а то упадёшь!», «Не ешь - живот заболит!», «Поставь тарелку, а то разобьешь!», «Не бегай, а то стукнешься!». Этими фразами мы как бы сообщаем малышу о своём внутреннем ожидании несчастья: упадёшь, сломаешь, разобьёшь, порежешься...

Многие мамы знают, что стоит только с волнением подумать о спящем в соседней комнате малыше, как он тут же просыпается. Знают, как невольная мысль «Только бы не заплакал!» или «Только бы не упал!», приводит к плачу или падению. Стоит матери вспомнить о заигравшемся в другой комнате малыше, как он тут же бросает свои дела и бежит к ней, будто она его позвала. Все эти случаи говорят о том, что связь матери и ребёнка, особенно до трёх лет, необыкновенна сильна! Дети чувствуют наши мысли и желания, наши сознательные и подсознательные страхи и спешат их тут же оправдать, ведь они любят нас, своих родителей, и ничем не хотят разочаровывать.

«У детей развита интуиция, они связаны с Вами незримой, телепатической нитью. Им не нужно смотреть, как Вы выглядите, - они немедленно всё чувствуют», - пишет Ошо.
Для ребёнка естественно поддерживать своё благополучие, если от него этого ожидают окружающие. Ведь у него уже имеются врождённые и некоторые приобретенные способности и свой собственный, пусть и небольшой, опыт.

Ребёнок полностью подражает взрослым и всем сердцем желает нам помочь в любом деле. Он ничего не сломает, не разобьёт и не упадёт, если только мама не сделает ясным своё ожидание «катастрофы». И тогда склонность ребёнка к социальному поведению (делать то, чего, как ему кажется, от него ожидают) заставит его подчиниться. Беспокойный взгляд, словесное выражение тревоги («Не урони!» или обещание типа: «Смотри, упадёшь!») хотя и идут вразрез со склонностью ребенка к самосохранению и к подражанию, могут в конечном итоге заставить его выполнить эти действия.

В таких ситуациях родитель как бы силой воли заставляет ребенка подчиниться и тем самым подрывает работу механизма самосохранения. Малыш перестает уверенно себя чувствовать в окружающем мире и вынужден бессознательно следовать абсурдной инструкции причинять себе вред.

Если мы не будем обременять ребёнка грузом бессознательных тревог, то и внимания он к себе будет требовать, минимального. Нам надо будет не следить за каждым его шагом, а всего лишь довериться его высокоразвитому инстинкту самосохранения.

Вот как описывает Ж. Ледлофф отношение к детям в латиноамериканском племени екуана, в котором ей довелось прожить несколько лет:

«У екуана я с замиранием сердца наблюдала, как один малыш разгонялся на четвереньках и останавливался у самого края ямы в полтора метра глубиной, вырытой ради добычи глины, которую используют для строительства стен. Путешествуя по деревне, ребёнок проделывал это несколько раз на день. С безразличием животного, пасущегося у края обрыва, он садился то лицом, а то и спиной к яме. Играя с камнем, палкой или пальцами рук и ног, он катался по земле во всех направлениях, кроме ямы, и не обращал на неё никакого внимания. Инстинктивный механизм самосохранения действовал безотказно и чётко на любом расстоянии от ямы. Иногда за малышом вообще никто не наблюдал; иногда он был в поле зрения играющих детей, которые также не обращали на яму никакого внимания, и он взял на себя ответственность за всё, что с ним может случиться. По всему было видно, что его семья ожидала, что он сам может о себе позаботиться».

У ребёнка нет суицидальных наклонностей. Он от природы склонен подражать, исследовать, не причиняя вреда себе и другим людям. Дети сами могут укрываться от дождя, одеваться по погоде, крепко держаться, чтобы не упасть. Наша задача - дать им возможность быть самостоятельными.

Чем больше мы защищаем детей разными предохраняющими приспособлениями, тем меньше ожидаем от них способности самим позаботиться о себе.

Конечно, сразу довериться способности ребёнка заботиться о собственном самосохранении очень сложно. Большинство из нас, по крайней мере, будут украдкой с опаской поглядывать на ребёнка. В этом случае остаётся риск, что малыш поймает этот взгляд и истолкует его, как ожидание неспособности себя уберечь.

Нам необходимо, насколько это возможно, поверить в способность ребёнка заботиться о своей безопасности. Ведь, чем меньше ответственности за безопасность малыша мы будем брать на себя, тем быстрее он станет независимым. Он сам сможет понять, когда ему нужна наша помощь и поддержка.

Но бывают случаи, когда наши предостережения могут помочь ребёнку. Ведь он растёт, становится более самостоятельным и независимым. Иногда наше беспокойство оправдано, и мы должны принять все зависящие от нас меры предосторожности. Ведь рано или поздно приходится идти на риск впервые отпустить сына одного переходить улицу, разрешить взрослеющей дочери поехать на пикник со сверстниками и т.д.

Попробуйте прямо рассказать ребёнку о своих чувствах: «Я беспокоюсь, когда не знаю, где ты», «Мне страшно, когда дети одни переходят через дорогу». Когда ребёнок окажется перед реальным испытанием, наша забота и любовь помогут ему избежать необдуманных действий с риском для здоровья и жизни.

Говорите о своих чувствах от первого лица. Сообщайте О СЕБЕ, О СВОЁМ переживании, а не о ребёнке, не о его поведении. Например, скажите с сожалением: «Я очень расстроилась, что моя любимая кружка разбилась» - вместо упрёка: «Ты опять разбил мою кружку!»

Попробуйте формулировать свои фразы- предостережения обезличенными, вставляя в них слова «может», «можно», «возможно», т.е. «водаможет разлиться», «стакан может разбиться», «со ступа можно упасть». Так мы сообщаем ребёнку, что это возможная ситуация, а не ожидаемая.

Общаясь с ребёнком, старайтесь думать о хорошем, мысленно желайте ему добра, силы, сообразительности. Доверьтесь его врождённым способностям, его природе, и с малышом всегда всё будет в порядке. Ваш ребёнок вырастет любознательным, смелым, самостоятельным человеком с чувством благодарности и признательности Вам, мудрым родителям!