Катя подошла к своему столу - и ахнула: ящик был выдвинут, новые краски разбросаны, кисточки перепачканы, на столе стояли лужицы бурой воды.
- Алёшка! - закричала Катя. - Алёшка! - И, закрыв лицо руками, громко заплакала.
Алёша просунул в дверь круглую голову. Щёки и нос у него были перепачканы красками.
- Ничего я тебе не сделал! - быстро сказал он.
Катя бросилась на него с кулаками, но братишка исчез за дверью и через раскрытое окно прыгнул в сад.
- Я тебе отомщу! - кричала со слезами Катя.
Алёша, как обезьянка, вскарабкался на дерево и, свесившись с нижней ветки, показал сестре нос.
- Заплакала! Из-за каких-то красок заплакала!
- Ты у меня тоже заплачешь! - кричала Катя. - Ещё как заплачешь!
- Это я-то заплачу? - Алёша засмеялся и стал быстро карабкаться вверх. - А ты сначала поймай меня.
Вдруг он оступился и повис, ухватившись за тонкую ветку. Ветка хрустнула и обломилась. Алёша упал.
Катя бегом бросилась в сад. Она сразу забыла свои испорченные краски и ссору с братом.
- Алёша! - кричала она. - Алёша! Братишка сидел на земле и, загораживая руками голову, испуганно смотрел на неё.
- Встань! Встань!
Но Алёша втянул голову в плечи и зажмурился.
- Не можешь? - испуганно спрашивала Катя, ощупывая Алёшины коленки. - Держись за меня.
Она обняла братишку за плечи и осторожно поставила его на ноги.
- Больно тебе?
Алёша мотнул головой и вдруг заплакал.
- Что, не можешь стоять? - спросила Катя.
Алёша ещё громче заплакал и прижался к сестре.
- Я никогда больше не буду трогать твои краски... никогда... никогда... не буду!
